Time

Вообще, в 60-е коллективов с таким названием существовало немало (и не только в Америке), эта почти не известна даже среди любителей психоделической музыки.

История Time началась в мае 1967-го. Именно тогда собрались вместе будущие участники “Времени” – басист и вокалист Линн Дэвид Ньютон (Lynn David Newton), барабанщик Дэвид Розенбум (David Rosenboom) и поющий клавишник Том МакФол (Tom McFaul). Чертовски подходящая для своего инструмента была фамилия у их барабанщика! (шучу)
Еще с ними играл гитарист Джим Симанс (Jim Siemans).

Музыканты, собравшиеся здесь, были отнюдь не какими-то неумехами, а студентами музыкального отделения Иллинойсского университета в Урбане-Шампейне (University of Illinois at Urbana–Champaign). Так что, их андеграундность происходила скорее от отсутствия амбиций. Ребята играли в свое удовольствие в свободное от учебы время, не строя планов “по захвату мира”.

Еще один прикол этой команды состоял в том, что они играли совсем не то, чему их учили в универе и совсем не на тех инструментах, на которых учились. Так, их деятельность в группе была направлена на что-то вроде рока (а не классической музыки). Все вполне в рамках веяний времени. Зато подход у них был нестандартный: клавишник МакФол, на самом деле - учился на тромбониста, Ньютон – на композитора, а Розенбум на скрипача. Лишь Симонс был музыкантом-любителем. Так что, своим взглядом на музыку они могли выгодно отличиться от других хипповых команд, воспитывавшихся на блюзе и рок-н-ролле, и внести что-то оригинальное в общую картину психоделических шестидесятых.
Но начинают ребята вполне традиционно, с гаражных репетиций. Причем, поначалу они даже не имеют никакого названия.
Совместное музицирование им настолько начинает нравиться, что постепенно даже какое-то желание, пусть и не захватить мир, но хотя бы громко заявить о себе, начинает проклевываться.

В июле 67-го происходит удачное для Дэвида Розенбума событие, которое, однако, чуть было не развалило группу. Ему предлагают хорошо оплачиваемую работу в оркестре Лукаса Фосса (Lucas Foss). Все бы ничего, но для этого нужно перебраться в другой город. Удивительно, но сила товарищества студентов-музыкантов оказалась столь велика (вкупе с зарождающимися амбициями), что остальные решают поехать вместе с ним! Кроме опять-таки Джима Симанса, у которого была семья и ребенок.

Распрощавшись с Джимом, Линн и Том (с женой Эллен) отправляются вслед за Дэвидом из Урбаны (штат Иллинойс) в Буффало (штат Нью-Йорк). Казалось, что Буффало, как более крупный город относительно иллинойского захолустья, должен предоставить больше возможностей для молодых исполнителей. Так что коллективный переезд туда не представлялся такой уж глупой затеей. Даже наоборот! И все бы ничего, если бы по несчастной случайности, почти сразу по прибытию в Буффало, их фургон с нехитрым имуществом и инструментами не был обнесен какими-то ворюгами! Черт, я ведь недавно писал статью про другую психоделическую группу Hunger – там похожая история была (только в Лос-Анджелесе). Музыканты без инструментов - как без рук.

Группу спасает отец Ньютона, одолжив им значительную сумму, позволившую им приобрести новые. А еще, поскольку Симанс остался в Урбане, Дэвид находит Time нового гитариста из числа местных – Ричарда Стэнли (Richard Stanley). Тоже – не абы кого, а студента Государственного университета Нью-Йорка (State University of New York – сокращенно SUNY).

Для постоянных репетиций музыканты снимают чердак в одном из зданий бывшего автозавода Pierce-Arrow (закрытого еще в 1938-м году). Там же начинается работа над авторским материалом группы. У которой, кстати, скоро появляется имя – Time и даже собственный менеджер – местный бизнесмен Джим Мор (Jim Mohr).

В декабре группа постепенно начинает втискиваться в музыкальную жизнь города. Работа Эллен МакФул (Ellen McFaul) на телевидении (куда она устроилась по прибытию в Буффало) и Дэвида Розенбума в оркестре обеспечила их связями в мире искусства и богемы, что позволило им отметиться своей игрой на всяких хэппенингах, перформансах, спектаклях и арт-тусовках. Поскольку музыка, которую они играли, была сложная и неоднородная, на выступлениях они активно использовали заранее записанные пленки со всякими звуками и эффектами (как например в “Introductory Lines”), ну и, конечно же, много импровизируют. Увы, вне этих тусовок и редких выступлений в SUNY, в обычных барах и клубах Буффало они часто натыкалются на непонимание аудитории. Видно хиппарям было трудно танцевать под такое! Все же, Time мало походили на привычные команды 60-х и не играли привычную рок-музыку. Они были сродни скорее таким проектам как The Mothers Of Invention, Silver Apples, The United States Of America и The Velvet Underground. Так что такая реакция обывателей - неудивительна. Экспериментаторам и новаторам – всегда трудней!
Кстати, когда The Velvet Underground приехали в Буффало, они, видимо почуяв в Time “соратников по борьбе”, даже изволили познакомиться с музыкантами, и посетили их чердачную репетицию.

В январе 1968-го, Time, вместе со своим менеджером, отправляются в Торонто и на Bay Sound Studios, при помощи звукоинженера Гэри Старра (Gary Starr – нет, не родственник известного Битла!), за две сессии записывают демо-версию своего будущего альбома. Между прочим – Торонто находилось совсем в другой стране и для этих двух поездок им пришлось пересекать границу Канады!

Материал, записанный ими в Торонто, по-моему, вобрал в себя, большинство музыкальных веяний американских 60-х, обильно политых кислотой. Тут есть и рок, и фолк, и допотопная электроника. Вот разве только блюза влияние не столь заметно. Самым плодовитым автором Time оказался Линн Дэвид Ньютон, но Ричарда Стэнли и Том МакФол тоже внесли свой вклад. Даже более того, от МакФола поступали наиболее “прогрессивные” вещи. Условно предполагаемый альбом можно было разделить на две части – первую, более экспериментальную и вторую, с просто красивыми мелодиями (которые, за исключение “Dover Beach” от рока – очень далеки). Лично мне, конечно, больше интересна первая часть, на которой группа демонстрирует свою способность переходить от традиционного мелодизма к дикому авангарду. Причем, зачастую в рамках одной композиции!
Первая же песня “A Song For You” (Песня для тебя) – характерный пример. Начинающаяся как акустическая любовная баллада в сопровождении звуков клавесина, к середине она скатывается в псевдо-классический хаос, чтобы под конец, снова вернуться к начальной форме.
Следующая за ней вещь “Kemp’s Jig” – народная мелодия, сыгранная гитаристом группы Ричардом Стэнли на лютне.
Дальше настает пора откровенного психодела “Introductory Lines”. Эта композиция на альбоме – моя любимая. Немного напоминает работы The United States Of America и ранних The Velvet Underground.
Затем – уголок спокойствия “Sad Benjamin”, грустная песенка с четко подчеркнутой басовой партией (неудивительно, ведь написана басистом-композитором Ньютоном).
“Lily Has A Rose” - также написана Ньютоном, но уже не на свои слова, а является адаптацией одного из стихотворений американского поэта Эдварда Эстлина Каммингса (E.E.Cummings). На этой вещи Ньютон переходит с бас-гитары на акустику, а Стэнли подыгрывает ему на лютне.
Монотонная “At Shadow’s Eye”, со звуками перегруженного баса - это такой привет Silver Apples и заход на территорию электронной музыки. Дальнейший материал будет уже не такой экспериментальный.
“Green Fields” - немного напоминает какой-нибудь старинный мадригал. Ньютон тут не только спел и сыграл на басу, но и исполнил короткую партию на тромбоне.
“Waking” - написанная гитаристом Ричардом Стэнли (снова играющего не на гитаре, а на дульцимере и лютне), продолжает лирическую линию.
Блюграссовый инструментальнал “Ma’s Pan” записан им же, при помощи акустической гитары и дульцимера.
“Dover Beach” клавишника Тома МакФола – наиболее похожа на типичный шестидесятнический рок, но тут скорее звучит как исключение из правил.
Ну и светлая концовка - “Elin Experience”, тоже принадлежит перу МакФола.

Так, зафиксировав свое творчество на пленке, музыканты отсылают эти демо в офисы различным лейблам. И о чудо, вскоре ими заинтересовываются на Columbia Records!
Time отправляются в Нью-йорк. То, что поначалу показалось им их шансом пробиться, обернулось разочарованием. Продюсер, назначенный группе – упорно не врубался в музыку Time и, проведя всего одну сессию (за которую была перезаписана “Green Fields”), музыканты решают не продолжать с ним работу.

Но работать где-то надо, да и жить на что-то тоже.
Обломавшись с Columbia Records, они возвращаются в Буффало, где от безысходности устраиваются лабухами в клуб Инферно (The Inferno). В жизни группы наступила черная полоса. Похоже они потеряли веру в возможность заработать на своем творчестве. Поэтому теперь Time играли в Инферно лишь каверы на популярные хиты (правда, делали это в виду нелюбви к ним – весьма цинично). Это продолжалось неделю, пока, по иронии судьбы, клуб не сгорел. Название ведь так и напрашивалось?!

Буффало им уже осточертел. Оставшись без работы там, музыканты снова решают податься в Нью-Йорк. На этот раз уже на постоянное жительство (ну или хотя бы надолго). Увы, менеджер Джим Мор не смог последовать за группой. И снова тут виноваты были семейные обстоятельства. История повторяется.

В мае 69-го, не без труда, но музыкантам удается обосноваться в “Большом яблоке”. Находится новая реп. точка (на этот раз в каком-то складском подвале) и продолжаются репетиции.
Музыканты находят себе работу обеспечивать инструментальное сопровождение спектаклям, проходящим в клубе Электрический Цирк (Electric Circus), а также активно сотрудничают с местными джазовыми музыкантами и композиторами, как исполнители и сессионщики. Все-таки, музыкальное образование сослужило им добрую службу, и в отличие от многих обычных рок-групп, участники Time нотной грамотой владели, и партитуры читать могли.

Летом 68-го им представится возможность поучаствовать на фестивале в Вудстоке. Но не обольщайтесь, это был не тот знаменитый фестиваль 1969-го, а другой двухдневный 68-го. Но зато на нем членам Time удалось познакомиться с самим Бобом Диланом. Спустя несколько лет, экс-клавишник Time - Том МакФол, даже сыграет на одном из его альбомов!

В сентябре 68-го в составе Time успевает смениться. Уходит один из основателей группы - Дэвид Розенбум (в 70-х сделает себе карьеру авангардного композитора). Найти замену старому товарищу оказывается непросто. За короткий период группа меняет трех барабанщиков, пока не останавливается на кандидатуре Боба Стилера (Bob Stuhler). Плюс к ним присоединяется второй гитарист Рон Реннингер (Ron Renninger). С его приходом звучание группы сдвигается в сторону прогрессивного рока и фьюжна.
И самое главное – у них меняется название! Они узнают, что в США существуют еще одни Time, более известные, чем наши герои и даже выпустившие свою пластинку. Вопрос первенства тут уже значения не имел. Кто успел – тот и съел!
Новым именованием “наших Time” будет Think Dog! (да-да, с восклицательным знаком). Звучит как приказ. Ньютон взял это абсурдное название из какой-то американской идиомы или анекдота.

Эта формация также будет записываться (в 1969-1970-м) и просуществует несколько лет. Но в течение долгого время записи Time и Think Dog! так и не были выпущены. Лишь в начале двухтысячных, на волне возобновившегося интереса к психоделии шестидесятых, диски обеих команд выйдут на лейбле Shadocks Music. Качество записи, конечно, не самое блестящее, все-таки демки. Зато, какая музыка!