Запись симфонии была сделана в Ленинграде в 1953г. (студия, моно).
Материал из Википедии о симфонии №7
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A1%D0%B8%D0%BC%D1%84%D0%BE%D0%BD%D0%B8%D1%8F_%E2%84%96_7_(%D0%A8%D0%BE%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87)Материал из Википедии о Мравинском Е.А.
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9,_%D0%95%D0%B2%D0%B3%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B9_%D0%90%D0%BB%D0%B5%D0%BA%D1%81%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%80%D0%BE%D0%B2%D0%B8%D1%87Фирма «Мелодия», монополист советской звукозаписывающей индустрии, впавшая в кому вскоре после перестройки, с недавних пор подает признаки жизни. И робко приступает к тому, чем успешно занимаются ее зарубежные собратья: к изданию своих архивных записей на CD. К нынешней годовщине начала Великой Отечественной фирма выпустила одну из лучших записей «Ленинградской» симфонии Шостаковича, сделанной в 1953 году оркестром Ленинградской филармонии под управлением Евгения Мравинского.
Вопреки легендам, знаменитое исполнение симфонии в блокадном Ленинграде не было первым. Премьера состоялась 5 марта 1942 года в Куйбышеве: там «Ленинградскую» сыграл оркестр Большого театра под управлением Самуила Самосуда. Затем 29 марта он же дирижировал ею в Москве, в Колонном зале Дома союзов. После этого симфонию сразу же захотели исполнить чуть ли не все оркестры и дирижеры мира. Опередил всех Артуро Тосканини. 19 июля в Нью-Йорке он устроил первое зарубежное исполнение «Ленинградской», тогда-то мировая пресса и заговорила о том, что никто не может победить народ, способный создавать такую музыку. А 9 августа в блокадном городе, словно в подтверждение этих суждений, симфонию сыграл оркестр Радиокомитета под управлением Карла Элиасберга. Только в США в сезоне 1942/43 года она прозвучала более 60 раз.
Десять лет спустя Мравинский будто суммировал эмоциональный накал премьер 1942 года и в то же время словно препарировал симфонию скальпелем. «О каждом такте, каждой мысли Мравинский учинял мне подлинный допрос, требуя от меня ответа на все возникавшие у него сомнения», – писал Шостакович, подружившийся с дирижером еще в 1937 году. В результате даже самый дотошный музыковед не сможет найти здесь ни одной невыверенной ноты.
Но никто не осмелится сказать, что эта тщательность хоть в чем-то «засушила» поразившее мир музыкальное высказывание. Звуковые «картины» столь зримы и выразительны, что, говоря сегодняшним языком, мы будто слушаем саундтрек к хроникальному фильму.