Детали релиза : Muslimgauze - Return Of Black September (1996) [FLAC (tracks + .cue)]

Сложно писать о музыканте, о человеке, чьи идеи нашли своё воплощение и подтверждение после его смерти. Человек, возможно наиболее страстно из ныне живущих западных музыкантов желавший наступления хаоса в Соединенных Штатах, к сожалению несколько лет как мёртв. И пал он вовсе не смертью героев, а умер на больничной койке от обычной, но от этого не менее смертельной пневмонии.

Его звали Брин Джонс, но весь мир знал о нем как о Muslimgauze.

На его счету - более 90 релизов, абсолютно разных и в то же время очень похожих. Музыка Muslimgauze настолько же разная, насколько и однообразная - это всегда сложная многослойная перкуссия, задвинутые на второй план эмбиентные саундскейпы, характерные рисунки ударных и схемы наложения "добавочных" сэмплов, зачастую очень странных, но всегда звучащих к месту. Творчество Брина Джонса имеет прочную основу в индустриальной тусовке Англии начала 80-х, однако звук Muslimgauze и музыкальное восприятие самого Джонса существенно отличались от того, чем разродились гранды английской экспериментальной музыки.

Вся музыка Muslimgauze растет не из напыщенного пресыщения жизнью банального общества, ведущую в надуманный нигилизм или эзотерический эскапизм, а из простых идей, искренних и принятых за основу миропонимания. Muslimgauze - это священная война, воплощенная в звуке, против вмешательства Запада в арабскую, исламскую культуру. Это гнев простого палестинца, это ненависть исламского террориста, это злоба камикадзе, детонирующего заряд на себе посреди заполненного рынка в центре Иерусалима. И все это воплотил в жизнь человек, на первый взгляд не имевший никакого отношения к арабскому миру - обитатель Манчестера, ни разу не побывавший на ближнем востоке.

Брин Джонс, имея своё понимание технологии производства звука, никогда не пользовался компьютерами и цифровым синтезом - все, что мы слышим в на его записях представляет собой полностью аналоговую работу. Саунд, соединяющий жесткую перкуссию и этно-эмбиент, причудливо выстроенный в совершенно необычные структуры выделял Muslimgauze, делая стиль настолько характерным, узнаваемым и уникальным, что эпигоны в данном случае просто не имели бы пространства для работы. Однако всё, в том числе и саунд, и подход к сбору сэмплов - все упиралось в Идею, бывшую фундаментом здания Muslimgauze.

Первая запись Брина Джонса датируется 1982 годом. Piano Room лишь продемонстрировал первые проблески музыкального гения, наметив дальнейшие пути, по которым мог пойти музыкант: аналоговый нойз, musique concrete, эмбиент... Все это было на записи, в разных пропорциях. Достаточно было выбрать одно - и идти по проторенной дороге, до того пройденной десятками музыкантов. Однако Джонс избрал другой путь, свой собственный. Muslimgauze.

В 1983-м году появляется альбом Kabul - первый альбом Muslimgauze, представляющий собой именно Muslimgauze, и по идеям, и по звуку. Альбом был музыкальной реакцией на вторжение СССР в Афганистан. Однако музыкальные корни, задумка "машины пропаганды исламского террора" родилась несколько раньше, как возмущение и негодование фактом вторжения Израиля в Ливан. Вышедший в 1984 Buddhist on Fire окончательно утвердил форму и идею, и музыкальный коллектив Muslimgauze с того момента приобрел прочную славу на европейской экспериментальной сцене.

Музыкальная форма передачи пропаганды так же достаточно причудлива и необычна - и не является простой пропагандой, прямой подачей информации. В музыке Muslimgauze нет ни одного слова, призывающего к священной войне - там вообще нет слов. Единственный путь передачи информации - названия песен и откровенно провокационные обложки. Музыкант не навязывает своё восприятие мира через тексты, через стандартную форму, он лишь дает информацию к размышлению, приводящую к тем или иным выводам, не всегда совпадающим с точкой отсчета музыки, но всегда своим. Эта своеобразная искренность и ответственность перед слушателем послужила в своё время отпугивающим фактором для большинства английской публики, далеко не сразу воспринявшей спокойного, но упорного Манчестерского музыканта, прямолинейного, но никогда не оскорбляющего. Как гласит надпись на обложке Intifaxa, "... Эту музыку можно слушать, оставаясь нейтральным к её политическим корням, но я надеюсь, что после прослушивания этого диска человек заинтересуется, почему он так назван и попробует узнать больше. Все зависит от людей. Идите и ищите... ".

Творческий путь этого замечательного музыканта, искреннего и по-настоящему идейного человека оборвался 14 января 1999 года в больнице Манчестера от комплексной пневмонии..
В темноте..

"Толчком для создания Muslimgauze стало вторжение Израиля в Ливан в 1982 году. С этого начался мой интерес к ближневосточному конфликту и к оккупации Палестины Израилем. То, что мы видим там из дня в день - чудовищно, преступный режим каждый день нарушает права человека. Этот конфликт - важнейший в мире, он приносил, приносит и будет приносить боль и в другие места на планете, будь они проарабскими или произраильскими. Muslimgauze стоит на защите интересов арабов и против Израиля. Каждая наша пьеса - политический акт".

Такими словами начинал, пока был жив, практически каждое из своих многочисленных интервью манчестерский музыкант Брин Джонс (Bryn Jones), взявший себе артистическое имя Muslimgauze.

Музыка Muslimgauze - нелегкая, его политические взгляды - просто тяжелые. Один из альбомов называется Return of Black September - Возвращение черного сентября - в честь экстремистской палестинской организации "Черный сентябрь", захватившей и уничтожившей во время Олимпийских игр 1972 года в Мюнхене группу израильских спортсменов. Надо сказать, что с нелегким сердцем брался я за создание этой программы. Что бы мы ни думали о действиях израильского правительства, ни в коей мере не можем мы с симпатией относиться к пропаганде террора, нетерпимости и ненависти.

И все же…, и все же Muslimgauze, странная, завораживающая музыка, странная, нелепая судьба отшельника, подлинного борца андерграунда, как политического так и культурного, благополучного британца, избравшего целью и смыслом своей жизни борьбу за идею - тема идеально укладывающаяся в концепцию "Открытой музыки". Ну, а если идея спорная, так что же давайте спорить, Muslimgauze в конечном счете никого не взрывал, он лишь создавал музыку…

А музыка его далеко не всегда такая уж агрессивная и страшная, названия пьес нередко куда страшнее. Слегка булькающая мирная амбиентная пьеса называется, например, Infidel - неверный.
Вот цитата из классика: "Невозможно бесконечно находиться в состоянии ненависти - человеческий организм не позволит этого. Но идея оказывается навязчивой, как только вы убедили себя в ее справедливости, она оправдывает совершение и в спокойном состоянии тех действий, которые могут быть продиктованы лишь горячностью эмоции. Более того, не только оправдывает, но и навязывает их" - эти слова Олдоса Хаксли относятся ко многим политическим эктремистам, относятся они и к Брину Джонсу.

Названия его многочисленных альбомов говорят сами за себя: "Изнасилование Палестины", "Резня в Хевроне", "Узи", "Интифакса", "Федаины", "Оккупированные территории". Причем покоя Muslimgauze не дает не только кровь мусульман в Палестине. Его первый альбом назывался Kabul, а одна из пьес - "Последняя мечеть в Герцеговине".

Брин Джонс умер 15 января 1999 года в возрасте 38 лет от редкого грибкового заболевания крови. С его смертью прекратила свое существование "группа" Muslimgauze, и буйным цветом разрослись легенды. Он был ошеломляюще плодовит: за неполные два десятилетия работы записаны и изданы на различных фирмах около полутора сотен записей - полноценных альбомов, синглов, кассет, ремиксов. Результат, прямо скажем, внушающий уважение, если учесть, что, несмотря на то, что сам Брин Джонс всегда называл Muslimgauze группой, и в интервью неизменно говорил "мы", всю музыку творил он один.
Несмотря на яростно пропагандируемую любовь к исламу, сам Джонс мусульманином не был - обычный манчестерский парень. Так ни разу не съездил на занимавший его мысли Ближний Восток, горячо любимую им "Организацию Освобождения Палестины" финансово не поддерживал, даже жил не в мусульманском районе Манчестера, да и друзей особых среди мусульман у него не было. Вся его воинственность спокойно вмещалась в оформление дисков - да и то добрую половину за него делали издатели: голландская фирма Staalplaat и американская Soleilmoon - и в агрессивные названия альбомов и пьес.
Но если присмотреться поближе, то масса названий отражают не только агрессивность политического экстремиста, но и просто очарование ориентальной культурой, а то ехидную иронию, как вот это, например: India Rubber Buddha Melts and Forms a Pool - "Индийский резиновый Будда тает и превращается в лужу".

Ну, а что же собственно музыка, какую музыку делал Muslimgauze, каковы его музыкальные корни, и как, собственно, он в одиночестве записывал свои альбомы? В музыку, как, впрочем и огромное количество британских рокеров всех поколений - от Джона Леннона до Pink Floyd и Брайена Ино - он пришел через художественное училище, где учился графике.
До переломной в его жизни осени 1982-го, когда Израиль вторгся в Ливан, он успел уже создать группу E.g. Oblique Graph. Он вышел из той же среды, того же поколения, которые породили мощную манчестерскую волну начала-середины 80-х: Smiths, Happy Mondays и многие другие группы. Однако он держался особняком, не считая себя ни частью манчестерской школы, ни английской рок-музыки, ни шоу-бизнеса в целом.

Музыкальные влияния, о которых он любил говорить - традиционная музыка Востока: от Марокко до Японии, музыкальные экстремисты из Throbbing Gristle и Psychic TV и группы немецкого авангардного рока, в первую очередь Can и Faust. Главные инструменты Muslimgauze - огромный набор восточных этнических барабанов, клавишные и магнитная лента. Его студия была оборудована в его собственном доме, человек он был замкнутый и студийный, за 17 лет работы дал считанное количество концертов, большая часть которых, по собственному его утверждению, были неудачными.
С не меньшей ненавистью, чем к угнетающему палестинцев Израилю, он относился к сэмплерам и электронике. Свои причудливые звучания он создавал, манипулируя магнитной лентой, делая петли, накладывая один на другой разные звуки и прибегая к ухищрениям, знакомым лишь тем, кто способен сутками напролет сидеть за магнитофонами.

Он был фаталистом, не верил ни в мир между Израилем и палестинцами, ни в коммерческий успех своей музыки, более того ни пытался никоим образом этому успеху способствовать, избегая любого паблисити - его лица нет ни на одной из полутора сотен его пластинок. Он просто сидел в студии, наигрывая свои странные звуки со странными, звучащими как лозунги, названиями типа вот этого: Benazir Bhotto's Hands are Clean - Руки Беназир Бхутто чисты - имеется в виду конечно смещенная и обвиненная в коррупции бывший премьер-министр Пакистана.

"Я четко разграничиваю информацию и проповедничество. Если я начну писать тексты, то превращусь в проповедника. Названия пьес должны подвести людей к желанию получить больше информации", говорил он.
А один из критиков писал: "Если оформления его пластинок, названия пьес и интервью дышат политическими лозунгами, то сами пьесы погружают вас в безвременный утопический мир, в атмосфере которого можно парить в погоне за хвостом дракона над воображаемой мединой. Звуковой мир Muslimgauze с его барабанами со всего света и голосами, собранными аллах весть откуда, настолько же абстрактен насколько его политический мир конкретен".

Брин Джонс, он же Muslimgauze - классический английский эксцентрик, отправившийся в поход за политическими идеями, а нашедший по пути красоту музыки.

Одно из последних интервью Брина Джонса (взятое в сентябре 1998):


Вопрос: Какую музыку Вы слушали до того как сами стали ее писать?

Ответ: Это была английская поп-музыка, немецкие инструменталисты 70-х и традиционная индийская музыка. На самом деле, мой подход к музыке происходит от стиля панк; отношение, восприятие и вера в контексте "делай то, что ты чувствуешь".

В: Какой был ваш первый контакт с электронной музыкой?

О: Первые немецкие индустриальные группы 70-х. Я собрал много старого винила того времени.

В: Как Вы стали писать свою музыку?

О: Я купил свой первый синтезатор, экспериментировал с ним, - я затем полюбил барабаны!

В: Вы могли бы вкратце описать, то, что влияет на Вашу музыку?

О: Основное влияние - политическое. Защита прав человека в Палестине, конец мерзкому оккупационному режиму Израиля. На мой взгляд, любой здравомыслящий человек не должен допускать этого. Я имею свое субъективное мнение, и я верю в то, что я делаю. Если Вы не любите Muslimgauze, меня это не волнует.

В: Как Вы думаете, технология заменила способ написания современной музыки?

О: Мне кажется, технология допускает бездарным людям производить много дерьмовой музыки. Многие считают, что можно посидеть перед компьютером, не имея музыкальных идей, и написать (и даже выпустить на CD) свою дурацкую продукцию, которую такие же бездари затем купят в магазинах. Этого не должно было случиться, хотя, к сожалению, уже случилось.

В: Вы используете сэмплы? Если да, то каким образом?

О: Я никогда не использовал компьютер. Я использую старое аналоговое оборудование, которым часто злоупотребляю, сэмплы и свое воображение. Я надеюсь, что музыка Muslimgauze звучит уникально, и мои работы заслуживают внимания.

В: То есть нужно использовать технологию, не концентрируясь только на ней?

О: Самая важная вещь - идеи, а не технология. Как бы Вы не старались выразить себя с помощью кучи аппаратура, Вам необходима первоначальная идея.

В: Расскажите подробнее о процессе написания музыки?

О: Я перевожу идею из моего сознания, через мои руки, трансформируя ее с помощью аналоговых звуков и различных этнических барабанов. Сэмплы я беру из кассет, которые могу записать где и когда угодно. Некоторые треки остаются незаконченными, некоторые несведенными, некоторые я стираю и пишу заново. Это зависит от моего восприятия трека.

В: Как Вы думаете, электронная музыка создает принципиально новые звуковые структуры?

О: Нет, все было сделано прежде. Просто изменился подход к созданию и обработки звука.

В: Что по вашему "хороший трек"?

О: Для разных людей "хороший трек" понятия разные. Миллионы людей не покупает продукцию Muslimgauze, многие вообще о нас не слышали и не услышат. Для некоторых мы - культовая группа, так что же является "хорошим"?

В: Что является для Вас качеством хорошего DJ?

О: Иметь ухо для звука, и руки для работы.

В: Вы верите в определение "глобальная электронная культура"?

О: Судя по ее современному развитию, в том числе и в Интернете, - да. В будущем, изображение и электронный звук будут составлять единую культуру.

В: Вы верите в социальное значение так называемой "техно - культуры"?

О: Я не уверен относительно того, что она из себя представляет. Я уверен в социальном значении наркотиков - оглядитесь вокруг! Будь некоторые наркотики легализованы, это вообще стало бы доминирующей культурой.

В: Как Вы видите вашу музыку через 10 лет? Вообще, как Вы видите будущее этой музыки?

О: Я не могу заглядывать далеко вперед, но я надеюсь, что Muslimgauze выпустит достаточно качественной музыки на CD, виниле и кассетах, чтобы в будущем на нас ссылались другие.

В: Вы могли назвать 5 ваших любимых композиций других музыкантов?

О: Нет. Все, что меня интересует в данной момент - музыка Muslimgauze. Она и является самой любимой...



Muslimgauze не является мусульманином. Более того, он никогда не был на Ближнем Востоке. "Я не могу поехать", - говорит Джонс. "Я не думаю, что смогу посетить оккупированную землю. Это - принцип. Только когда она снова будет свободной".

available: July 8, 1996

Muslimgauze returns to the dubby and laid-back styles after his recent aggressive onslaughts. Packed in a digipak, edition of 600 copies. On the cover you will find a cover for DAT only release. Send this along with your blank DAT and get extra, unreleased material, which will not be available anywhere else.

Press release from Staalplaat.

The following appeared in The Wire.

The excellent Black September, a 500-only limited edition, is a continuous, five-part, 68 minute epic is as formidably competent as ever, although more for the brooding, surreal nature of its sound-world than for its grooves, which here sound almost subsidiary. The soul samples and restlessly evolving minor-chord kaleidoscopes that unfold throughout the work is prima facie evidence of a musician on a roll.
review by Paul Stump
This text originally appeared in The Wire magazine (issue # 145).
Reproduced by permission.
The Wire on-line index.

The following appears in All Music Guide.

Boldly named after one of the most notorious Palestinian terrorist organizations, the group which carried out the Israeli Olympic athlete massacre in 1972, September matches its dark black artwork and design with equally doom-laden music (mastered as one track, despite the five separate song titles listed on the back). The title track relies on a slightly more gentle ominousness, with soft string plucking reverberating around the beat, but things start to pick up accordingly with the more aggressive, sharp-edged electronics shading into a tense blend of percussion and energy on "Libya"; after shading away into a more minimal midsection, the track returns at a nervous, quick pace, with drums and drum pads firing off echoes into the mix as drones snake in and out of the song. One particularly gripping section has shards of noise firing off in all directions before settling back into the frazzled energy of the central beat, feeling like a soundtrack to a particularly good chase scene in a movie. "Thugghee" and its accompanying remix keep the unsettled edge up, with sudden drum and electronic pulse intrusions erupting over the main flow of the songs. It's interesting to hear how Bryn Jones' love of dub applies itself in even more creative and different ways than from his productions of some years before, exchanging the slow pace for a fast one and applying Krautrock drone principles. A nicely stretched out, creepy remix of Gun Aramaic's "Opiate and Mullah" wraps up this fine effort.
review by Ned Raggett
All Music Guide

The following appeared in Chainlink D.L.K..

Second in the series re-editions of older Muslimgauze music released by Staalplaat, "Return of Black September" (which is also the name of one of the most notorious Palestinian terrorist organizations) presents yet another face of the artist's eclectic production. Originally released in a limited edition of 500 copies, the year 2004 will offer 800 lucky people (make that 799, I got my copy already!) the possibility to taste Muslimgauze's interpretation of what sounds like a deep, droning and disturbing ritual made of soft finger-tipping Darbuka percussion skin patterns, single hits of both delayed and unprocessed drums, loops of stringed wide-range instrument, field-recorded noises and voices, or just breaths and whispers. Quite alienating and scary at times, "Return of Black September" goes about its business in a continuous fashion, divided into five parts, totalling more than an hour of music. Experimental dark electronics meets tribal and ethnical mantras of ancient and distant culture creating a new breed of electrified world music. Although the middle of the record portrays the most inspirational and every day life sounding part of this record, the darker and nastier side takes the lead at the top and the tail of the record, with increasingly predominant and saturated rhythmical grooves. Bryn Jones was so far ahead of its time, you can't even begin to comprehend if you don't know at least one tenth of his discography, totalling almost 200 titles so far.
review by Marc Urselli-Schaerer
Chainlink D.L.K. (May 18, 2004)